Танцы

Ночью к фортке приникала зина,
вопрошала: «Нет ли выпить, вася?»
Лестница, котурны, стрекозина
ветреность, — и вот, разнообразя
тлен, она расспрашивает: «Есть ли?
Двести нацеди, но лучше — паче:
дам соснуть пожарникам — мы вместе,
я без них без крыльев — тля. Толмачу:
всё давай. А двести буду сразу.
Ты за наших или за Тараса?
Ой, портвейн. Хочу его, заразу,
всякий божий час. Я красноглаза?
Год не спится, два не спится вовсе,
вот и красноглаза, как ребёнок
при смерти, плеврит, в педикулёзе.
У катюш, наверное, силёнок
боле, чем у воли и подъёма?
Не скажу им, что ты за Тараса.
Вор и сука — это аксиома?
Я тогда за вора, умный вася.
Тушь сыщи: я подведу глазёнки,
мне ещё с пожарниками танцы
танцевать. Катюши и пушчонки —
это как Шекспир и Розенкранцы,
правда, вася?» Приняла, ресницы
выкрасила до размеров ласки
в коллективном танце: «Мне б забыться
срочно, петя, оттого и глазки
девственной девицы. Я не хнычу.
Наши, чай, Тараса побивахом.
Чем опрятней подавиться нынче:
сволочью портвейном или страхом?»
И назад — к пожарникам, что в оба
стройным хором пялились под мини —
да недоглядели: зина — опа —
ласточкой взметнулась на мякине.