Памяти Венички
Собака нежная, как этот полустанок,
на грудь кидается, готова чемодан
нести, но нет его, собака, — из осанок
приезжий твой предпочитает «сдан
друзьями с инвективой: до конечной
ему, не кантовать, не то, козлы…»
Смешная. Чемодан. Эй, первый встречный,
дай труд себе сказать, тут так светлы
рассветы, оттого что не закаты?
Какой шелкóвый тон у ваших утр.
Да нет, мы не немного языкаты,
а до испуга, ибо Он премудр —
доставил и ссадил на бархатистых
наощупь мягких рельсовых путях,
и, благодарный, я хотел их тискать,
но задремал, и вот у вас в гостях.
И спрашиваю: это правда вишни?
Я выпил горсть, портвейн, его стакан,
на вкус грубее. Или: наш Всевышний
действительно не чёрствый истукан
и окружил вас вот хоть заливными
лугами и ручьями, где форель
расплещется, гуляя с водяными,
и ты уже не воля — а кисель:
сам Фет, строчишь: сейчас раскину крылья?
А по дороге к горизонту дождь
застанет меня в поле? От бессилья,
что всё равно иду, что толстокож,
до нитки распоследней и простуды
промочит? Славно. Можно обниму?
Сын поразил: завёлся ниоткуда.
Везу конфеты сыну моему. 
