…Удар повалит, вымочит штаны.
Внимает ухо рту, — мы видим Стокса.
А Чейн у пульса, и потрясены
его персты: отдёрнул, как ожёгся.
.
Стокс в бюллетень диктует: «Укусив
за ухо Стокса, сволочь, зачеркните,
Фавн вслед за тем был долготерпелив
и многоми́лостив: спросил о Леониде
И. Брежневе, и всё, и зеркала,
что Стокс прикладывал ко рту без перерыва
весь март, потели, только удилá
Фавн закусил запальчиво и живо:
бесспорно, жил, но явно не дышал».
Чейн в бюллетень диктует: «Пульс в порядке:
эпичен был бы крови ток и ал,
когда б Михал Иваныч, физзарядке
всю жизнь отдавший, вымарайте, был
как иноходец бледный, а не мерин,
которому ни сена, ни кобыл;
ритм без изгибов, прям, чем беспримерен».
Что мы ещё читаем по губам?
Штаны диктуют в бюллетень: «До нитки
(по стоксовым-и-чейновым носам
и запах внятен, и насколько жидки)».
.
Удар повалит, вымочит штаны…
Как это будет: это будет славно:
скопытится, а стаду хоть бы хны:
залечат, суки, дорогого Фавна. 
