Солдатики, сержанты и старши́ны,
и лейтенанты тож, — а из кальсон
такое раздаётся. Шмель спасён,
и махаон избавлен, — матерщинны
привалы убивающих, и, к счастью,
сквозит… сквозило через бивуак
да к маковым полям: любой дурак
с крылами отлетит: неужто частью
закашляться и замертво на маки
упасть — победа быстрой жизни, á?
И у рубак другое амплуа:
отбрасывать, «ура» стеная, гаги,
свои коньки, а не шмелей копыта.
И всё же махаон. И колонель
кидается на мысль. И всё же шмель.
Пока у окрылённых не убито
всё поколенье. Чтобы не говённым —
речным, рекою, под рукой река, —
благоухало и порхало, á
не падало под ноги подчинённым
в губительных подштанниках. Уáза!
Течёт, и банно-прачечный отряд,
и в водах портомойня, — и узрят
шмели себя в глазищах их безглазых.