Памяти Лёвы Якобсона
Боже, как горд был Лёва, когда их кодла
не без валторны и хмеля, дождавшись года,
это услышала: «Повоевать угодно?»
Лёву забреют тут же, и он «Охота, —
.
звонко поддел командира. — О да, конечно».
Лёве смешно, ему восемнадцать нынче,
Лёва припёрся сразу, ведь жизнь безбрежна.
«Я не глухой, — командиру смешно, — и хнычу:
.
Лёве охота, но кашляет Лёва кровью».
Лёве смешно — он кашляет кровью с детства,
нынче же им восемнадцать, и поголовье
Лёв воевать желает и будет: «Средство,
.
7,62 мм винтовку, дадите, чтобы?»
Лёве винтовку не дали, винтовок мало;
Лёва прокашлял год, выделяя микробы,
в вятской петлистой версте от драки; алой,
.
впрочем, была его кровь в кулаке тоже;
и деревянным макетом винтовки Лёва
бил манекенов, вминая ненаши рожи;
«Пуль у макета нету, и это фуёво, —
.
Лёва шептал, сгорая в чахотке. — Пулей
было б вернее, товарищи, доктор, мама…»
Полк запасной* мёртвого Лёвы сутулей,
может, и знал, но не сильно сутулей, знамо. 
* 282-й стрелковый (34-й запасной стрелковой дивизии).
