Прежде чем

Я чувствительный русский, увы, или к счастью, и несколько раз
разложусь, чтобы лютику дать отрасти, лишить зрения птицу
(птице проще слепой пропадать под ножом: за точением ляс
живореза куриных точенье-сверкание финки стыдится,
когда он, живопыр, «Моя курочка», — квохчет, попасть на глаза),
прежде чем, прежде чем, прежде чем петушиное русское слово
снова будет расслышано, станет целить и стыдить. Телесам
моим, впрочем, и с конским добром не тягаться — не жемчуг; перловым
кашам свинского г уступают и вовсе, и свинское г
не Толстой, не витийствует и не рифмует, и лютики — гвозди.
Вот и все мои просьбы на этой планете: играть в бильбоке
с речью дайте (глаза закрывает на смерть), а потом унавозьте.