Один человек из не наших времён
при прочих не первых, но равных
с его современниками с эталон
версты высоте и, как в фавнах,
любовном угаре, а также ума
палате не óбщин, так лордов,
родился строителем лодки, в штормá
способной пригреть этот чёртов
подсолнечный мир, взяв по паре на борт
любой прозябающей дряни,
любой прозябающей дряни без морд
обрыдших двуногих. «Ща раню, —
грозил корабел, когда грянул потоп. —
Сейчас расстреляю. Собаки
проходят, собаки, на борт, алле-гоп,
собачникам — силы салаки».
Родня корабела, бараны, слоны,
полипы, глисты и амёбы
в отдельных каютах. Поэтому мы —
скоты и глисты, сразу оба.
при прочих не первых, но равных
с его современниками с эталон
версты высоте и, как в фавнах,
любовном угаре, а также ума
палате не óбщин, так лордов,
родился строителем лодки, в штормá
способной пригреть этот чёртов
подсолнечный мир, взяв по паре на борт
любой прозябающей дряни,
любой прозябающей дряни без морд
обрыдших двуногих. «Ща раню, —
грозил корабел, когда грянул потоп. —
Сейчас расстреляю. Собаки
проходят, собаки, на борт, алле-гоп,
собачникам — силы салаки».
Родня корабела, бараны, слоны,
полипы, глисты и амёбы
в отдельных каютах. Поэтому мы —
скоты и глисты, сразу оба.
