רבקה, Мрія

Имена; у них есть имена.
Выбраны для превращенья в сажу
улицами (где была слышна:
распевала — и смеялась: «Глажу.
Глажу, увлекаюсь и под нос
напеваю. Вот вы и проснулись»),
отчими домами (на износ,
в пару окон; окна, соревнуясь,
кто первей молочное дитя,
высветлив, умоет первым светом,
к солнцу устремлялись; очертя
голову звезда зимой и летом
целовала каждое дитя,
но сначала новое дитяти),
семьями (где семь ребят спустя
время превращались в восемь: нате,
только не засовывайте в печь).
Тот, кто их снимал на фотоплёнку,
их потом сжигал (безвестных жечь —
это не расспрашивать вдогонку
имена: «У вас есть имена?»),
от испуга после ставил к стенке
(убивать, когда идёт война, —
это не совать попеременке
руку в трупы в поисках имён).
«Мать и дочь, и обе, слышишь, Ривки.
Мрии с дочкой мы». — Не слышит он
человечью гарь, людей обрывки.