Очень, ты слышишь, очень,
Сильно скучаю без.
Жалкая важность обочин:
Сбитый, сбиваю спесь.
Гордым, то есть холодным,
Летним покуда был,
Зиму, считал, расходным
Временем. Так и жил:
Если ты растворялась
Настежь, случайно, вся,
«Дует! — цедил, простужаясь. —
Милая, так нельзя!
Ты же, моя хорошая,
Та, что придумана мной.
Лесом идёт непохожая.
Ну и зачем ты зимой?»
Ты застывала глазищами:
«Я это. Вот, не святá.
Что же, только с повисшими,
Славными хочешь, да?»
Молодость, бедная молодость,
Глупый отрезок «весна»
Лихо меняет на холодность
Гордость, а там и стена,
Та, от которой горохом
Прядает всякий живой.
Слово на «л», дурёха,
Знаешь ли, мезозой…
Прожито, столько прожито,
Прокуковал уж век.
Вынес ли что из опыта? —
Знаю, кто человек:
Ты, снова ты, а прочие
Я и ещё раз я —
Молотые чернорабочие,
Требуются только для
Буднего фона неба,
Тверди, с которой «л»
Смотрит на хомо немо —
Чтобы не омертвел. 
