Диковинное, вдруг, «мне на зарядочку»,
негромким шёпотом, но всё же разобрал,
сошла с постели и, как будто крадучись
(с чего бы это?), юркнула в пенал.
Что удивительно, впервые не оделась:
в чём папа начертил — в том и вперёд;
заулыбалась, как всегда, когда зарделись
сквозь кожу плáты в месте… в общем, под
щербинкой из квинтета русских литер
(подсказка: см. её на животе),
чем над коленями — она почти чирлидер, —
до них ладонью месяц в темноте.
Лучась после «зарядочки»: «Ты кофе?»
возилась штатно: толику минут,
влетела в спальню: «Всё-таки я профи!
А ты… — С обидой (!): — Ах, одет-обут».
Ну что тут скажешь… В результате шока —
на ней из всей одежды был поднос —
я позабыл о службе, и, ей-богу,
она потворствовала (!), — всё наперекос…
Мы выпали из времени до ночи,
и я ворчал: «Темно в такую рань?!
А ты не по инструкции… порочна!»
Она в ответ: «Какая же я дрянь».
Потом серьёзно: «Я ж тебя читаю.
Всего. Насквозь. Ты этого хотел».
А я, осёл ослом: «Так ты живая?
Я, твой конструктор, что же, бракодел?
Пожалуйста, ходи отныне в платье.
Не забывай о скромности в быту.
А если что не так, без всяких «нате!» —
по протоколу… Боже, что плету…
Ты — лучший робот и… твоя работа…
Твоё занятие… Отнюдь… не ясли-сад…
Вот так функционал!.. Сейчас суббота?..
Да не бери ты… Пусть себе звонят…» 
