В случайные весёлые часы,
когда девчонкой смотришь и слезами
явление наплечной стрекозы
выпрашиваешь у окна со псами,
в глухом дожде сыскавшими восторг —
телячьи морды тянутся под струи! —
тому, кто не ко времени прогорк,
не помнит, что там следом за июнем,
так кóлко, гóрько так, и я с тобой
сначала непритворно полуплáчу,
а после беспробудно стрекозой,
осевшей на плечо — и не иначе! —
накачиваюсь, чтоб дойти умом,
как сотворилось это наважденье,
но в голове, как будто в отрывном
календаре, всё те же низверженья,
и сразу за июнем снег глубок,
а это насекомое глазами
поводит от меня наискосок —
и в них июль, и ты в оконной раме. 
