Профессор кислых щей, носитель платья,
наприглашала дев, дам и мужей
на праздник осязанья и поднятья
смущённых глаз, но выгнала взашей, —
торчало!
Оттого кроить и верить,
что через день по улицам села
пройдёт под «во даёт!» из каждой двери,
не посрамив ни лома, ни кайла,
сама взялась!
И ватник вышел славный,
и даже тракторист, рабочий гад,
почувствовал её не то что равной,
но нежной, что ли, поднял невпопад
и был таков!
Строга страда к порывам:
надрыв сначала, барышни потом,
когда на поле снег речитативом
отхóдную читает полным ртом
и картер маслян!
Потому висела,
всё понимая, хоть слезой полна,
и ватник был по делу — стужа тело
уже пощипывала — не её вина,
что он горел!
Декабрь — пора расплаты:
с утра пришёл и чутко опустил,
а целовались за рулём, как акробаты, —
подвёз к коровам. Всё-таки премил. 
