Недописанный

Вдруг написал того, кто вдруг исчез:
пока за хлебом для собаки по соседям
ходил, чернила также клянча: «Без
их речек на бумаге обесцветим
последний русский стих. Подайте на.
Сползанье в немость остановим вместе.
Я ж, бать, чернил прошу, а не вина»
и прочие «извольте» и «по чести
ораторствуя», он нашёл строку
о странностях судьбы и наших вьюгах,
и, затаившись, ждал, что отбегу,
а может, и разнежусь в одних брюках
в тепле зимы, сугроба, корки льда,
и из другой строки сбредутся скрипки,
и в их стенаньях заострится борода,
торчащая наружу, и улыбки,
когда всё кончится и сядут накатить:
«Его каюк — комедия в квадрате»,
украсят губы, и косой петит
застольных сносок не замрёт в салате…
Короче, постучал к одной — а у неё
мой недописанный по пояс я по пьяни:
в одних штанах гоняет кофеёк
и как по писаному о чернильной дани
частит: «У пишмашинок разве есть
то, что не бросит ручку по бумаге:
обязанность хоть у петли присесть
и вспомнить её губы в полумраке…»
А хлеб для пса, блажной строки дурак?
Как хорошо, что и она из строчки
«Мы вместе поджидали полумрак
и целовались не поодиночке».