Вот сложный человек у автомата
с вином по три копейки за стакан,
с звонком по две копейки за фермату,
а сердцем замер: что же, всё обман?..
И говорил, мол, с девою железной,
хотя она стенала, как могла б
уже живая, ещё тёплая над бездной
небытия (рожденья, смерти). Баб
попробуй разбери: вдруг стало плохо,
и он завыл заветного Сати,
ла-ла, без слов, фальшивя, — с полувздоха
схватила тему, и в его груди
заколотилось бережно и чисто,
и руку-сердце на её «смелей,
мой дорогой» он выпалил цветисто,
она ж в ответ: «С вас чемодан рублей».
И это «Разговор, целя́щий раны:
пленительный, для тех, кто вновь поник»!..
И пил, мол, сырость — воду из-под крана,
хотя сначала падал, от ханыг
не сильно отличаясь: «Три семёрки»,
когда тебе паршиво, хороши,
и те, кто поднимают, даже в морги
порой везут, а ты себе лежи
средь жмуриков… Но после трёх стаканов
сколь ни отхлёбывай — винишко, как вода:
ты трезв, всё понимаешь, но болванов
в мертвецких не осадишь — немота!..
И автомат прореживает массы.
Ещё винца, пожалуйста. Алло.
Кругом обман! Зато боеприпасы
к «калашникову» — рубль за кило. 
