На языке метели «занесло
меня» увязло в «кáк это — кончаться?»:
всё занесло: солому, как тягло,
занёс матрос, муштрующий на плаце
развалочку свою, а сено — нет,
уже нужны другие единицы,
быть может, лошадиные; воздет,
поблёк боец за давностью водицы:
не старшина статьи, а снеговик,
и, буде им удастся, только дети
сначала перейдут на мама-крик
(«мы высились с утра, но снéги эти…»?),
потом, как клад, отроются из-под
и, затоварив пазухи морковью,
завязших ни один не отряхнёт,
истыкав истуканов поголовье
в причинное и задний, — дети же.
Но — если им. Полна метель сомнений:
валить — или валить? На этаже…
четыре, пять… бисуют — тем отменней!