Петров оглушителен — говорит,
корчась у раковины ушной,
впрочем, шепчется, и из сюит
Баха какая-то вперебой —
радио, трéтья? — ещё слышна,
а Ивановы напротив — нет.
Ладно, Петров, только со сна
разуешь глаза, а смерти и след —
рак у Скворцова теперь — простыл;
так — ничего? что за Скворцов?
Важно, что не Петров и могил
больше не станет, и мертвецов
счёт не собьётся. Нет? Как ска…
Прими аспирин. Ивановы, Бах!
Да будет она, Иванов, чутка,
до междометия «ах» на губах. 
– 2023 –
Рабочий, расстановщик слов
в порядке, требуемом чем-то
неизъяснимым, в детский рёв —
а не в всегдашнее крещендо
из дыма, кашля, «ай да я!»
в окно в любое время ночи,
псалма и чайного питья —
ударился: рабочий хочет
расставить так свои слова,
чтоб книжка, названная «Сколько
ты, сволочь, пальцев видишь нá
руке в крови?», народоволкой
исполнила весенний долг:
метнула под колёса бомбу
(в машине гопник гонит); щёлк
(слова сошлись прицельным ромбом), —
и нету гопа; клац, — и нет.
А получается иное:
гоп в маникюрный кабинет —
«кровь под ногтями!» — прёт по хвое.
