Нескладны ещё рты: из них топорщатся
не только рать и горе: о любви
пронзительно свербела не притворщица,
но мать его детей: «Обожестви,
как я тебя, её. Не забрюхатею
ни разу больше — пусть. И уходи.
Нет ненавистней, нет её треклятее,
но… стрекозу пугливую в горсти
сегодня принесла и горько плакала:
“Есть поедом такую красоту!
Какой бы ни… Она и вправду лакома?
Неотразимость надо ли в еду?”
И, крыл не оторвав, полёт прожилками
разжёвывала, тыкая в глаза:
“Лёт умертвляем! Лучше бы женилками
в меня совали племенем. Я — за…”»
………………………………………………….
Чесался он. Она, взревев: «Безветрие,
а у бутонов дрожь», смотреть смогла,
с губ отряхнув любовь, на геометрию
раскрытия цветка. Пчелой пчела. 
