Превратны ночи: не было тебя,
мне кажется. А отчего же было
так хорошо?.. И, что-то торопя
(чтó торопя? — Ямб пятистопный стылый!
Как это глупо: в рифму по ночам —
не вслух хотя бы? — лепетать с собою) —
кургузы сны, по строчечным мощам
догадываюсь, что была, зимою
была. Как долго? — По глазам, по март:
светилось в них и то, как дни синели,
и то, что нас за солнцем вёз плацкарт,
а мы глупели, строили апрели
вдвоём вперёд на жизнь, она же вдох,
«глубокий, — говорила, удивляя: —
кáк я с тобой хотела, но врасплох
застал один, увы; теперь до лая
с ним дóжили, и если бы не ты…»,
и то, что возвращаться не хотели
и долгий март твердили: «мы тверды?
металлы мы? уедем? неужели?..»
На всякий ямб довольно простоты. 
