«Смешит и умиляет сволочь Чаплин!..
Набоков, сволочь, пишет чёрт-те-что. —
И Бунин воет: — Сволочь я, прошляплен,
Володька, сволочь, обскакал; зато
есть и у сволочи пронзительные строчки,
их, сволочей, твержу, чтоб утром встать, —
нас сволочь ночь мори́т поодиночке,
а с ними — пара сволочей…» В кровать
ночь, заглянув, проверит трупный список:
«И. Бунин, сочинитель, поутру
найдётся дохлым. Только он!» Но склизок
литературщик: шёпотом орут
его уста Набокова, — и сразу
их делается двое сволочей,
дам не считая бунинских… Гримасу
ночь скорчит: что же, до других ночей. 
