…что видел разных особей людей:
¹одни питались вкусной и здоровой,
но пищей ли? — печальною коровой
с глазами дев из авиачастей
при парках отдыха, всех этих трёхметровых
собак на страже вёсельных культей:
.
тоскливая, бифштексом став, «мерси»
твердила жидким голосом и даже,
корейкой став, показанной при каше,
старалась быть приятной и «соси
до мозга кость» плела, и о пропаже
бурёнки с ВПП из-под шасси
.
Уилбура и Орвилла никто
из тех, кто пил, сверяясь с Микояном,
душою не болел, шашлык-с-баяном
так уносил, так увлекал, и о
безрадостной ли жвачной в сытом, пьяном
расположеньи рюмить. Болеро!
.
Камаринская! Твист, бля! В потолок —
цвёл Новый год — вбивали по колено
конечности, коль стены из-за крена
ушли из-под и пол не превозмог,
и сало капало из глаз азу надменно,
и я лизал корову назубок.
.
Ловили мною круглый каучук
²другие: дети, эти не шутили,
не скалились, собачьей чуши или
на суахили не несли: как вдруг
я стал в воротах, и меня крошили
все те, кого не то что на испуг
.
не брал — облизывал до «кáши, может, пёс?» —
Конечно, дети. — «Снежная, а на-ка».
Зря руки их не ел. И клюшки всяко.
И царство их подводное зря снёс.
Спросила Таня: «Сдохла, что ль, собака?»
На коврике под дверью чей-то пёс… 
