Перемежая беж и голубое,
летит… не знаю кто, и если птица —
пером, которым чертит на обоях
небесных стен, пристало веселиться
и тыкать пальцем: даже фюзеляжи
и столь же первомайские инсекты,
летя бомбить, на мёд ребячьей блажи
сачки наполнить и плюсквамперфекты
вернуть цивилизованным народам,
не пишут так, чтоб щуриться и плакать:
как разглядеть во тонкостях исподом
крыла изображённое! а слякоть
не цейс — туманит, и у голубого
на голубом теряются частоты,
и угрызенья бьют зарю восьмого,
и строй стыдит: «пошёл же» — у работы
нельзя отнять ни мига, чёрт с ним, с бежем,
который при пикировании ясен,
а в колоколе всяко неизбежен.
А если мусор — пусть глядит Калязин.
А если космоплаватель — Воронеж.
А если Сирин — мало ли печали
на шаре скорби, птаха! А прогонишь —
нахохлится и насовсем отчалит…