…И когда приходила колоть и светом
.
озарять наплевательский мой зрачок,
в нос повешенный лезли последним летом,
муравьём и травинкой, которым ведом
смех и переполох, если пренебрёг
пустотою, ничем и заснул лишь крепко
у воды, обязательно у воды,
.
её сладкие волосы, — и зацепка
.
возникала опять перестать быть щепкой,
удивляться перловке, бульону и
повторять Одигитрии: дорогая,
просветлился: подальше от поездов
обещаю держаться; а ты, втыкая,
обещаешь подумать о нас? — Благая,
.
без тебя только в космос лететь готов.