В окнах гóловы, жесты и зубы,
окна всюду, и надо идти,
чтобы сдохнуть — а сделать им вкупе
с Бимом Пáта: рыдать на груди
у себя, забираться на плечи
не чужие — свои — и в любви
объясняться испугу, увеча
уваженье к себе. «Очерстви, —
ангел бросит из форточки мненье, —
положение подлостью жить:
наедаться, спиваться, в беленье
щёк пускаться, — и можешь крушить
наши окна младенческим цирком».
На манеже и дохлый смешон:
тут Бом падает с сердцем, и бирку
ладит нá ногу сам Паташон.