После боли

Ей яблок бы, и хватит пятерых
уверенных, что удвоенье куба
кармана или пазухи — сугубо
реально, и по яблоням им любо
елозить, и чужое рвать в ночных
.
набегах на сады не стыд, но прыть,
и детство, и порыв не без отваги.
И дети поднимаются во мраке
с постелей сами, но, конечно, враки,
что сон нейдёт, — их клонит, но закрыть,
.
расплакавшись, лицо и слово «блажь»
произнести, смеясь, я не умею, —
она просила, ей всего нужнее
обчёлся яблок; осень, берендеи,
их даст? «Их даст! А нет — на абордаж
.
возьмём». И набегают, и несут;
и ей зимой, а может, и весною
(а там уж лето), будет что земною
несносной ночью спрашивать, струною
отпущенной свернувшись. Тут как тут.