В темноте помогает глотание книг, даже кник
помогает глотание: книги и кники язык
длинный розовый пса розыскного изгадят словами,
нос заложат сюжетом, и ну как, и ну как у пса
разовьются до гроба любовь и страдания, а
навык рвать и метать отомрёт между, ох, двумястами
.
перестуками сердца и грохотом тела в очках
и свечою в руке под тремя одеялами: в пах
ткнётся пёс следовой, и случатся события, оба.
Выручает не меньше нечтение книг, пусть и кник,
когда рыщет в пространстве собака, в которой поник
дух радушия, выручки, детской игры: низколоба,
.
сука ищет мосол для настольной хозяйской еды,
а находит заточку, которая в щи остроты
из-за и протыканья предсердий, увы, не годится.
Наконец, помогает глубокий, как сущий конец,
сон-каприз: не кончается, ибо с заточкою чтец
заколол на Исусовый год, убиваясь по псице.
помогает глотание: книги и кники язык
длинный розовый пса розыскного изгадят словами,
нос заложат сюжетом, и ну как, и ну как у пса
разовьются до гроба любовь и страдания, а
навык рвать и метать отомрёт между, ох, двумястами
.
перестуками сердца и грохотом тела в очках
и свечою в руке под тремя одеялами: в пах
ткнётся пёс следовой, и случатся события, оба.
Выручает не меньше нечтение книг, пусть и кник,
когда рыщет в пространстве собака, в которой поник
дух радушия, выручки, детской игры: низколоба,
.
сука ищет мосол для настольной хозяйской еды,
а находит заточку, которая в щи остроты
из-за и протыканья предсердий, увы, не годится.
Наконец, помогает глубокий, как сущий конец,
сон-каприз: не кончается, ибо с заточкою чтец
заколол на Исусовый год, убиваясь по псице.