Нереиды

Закат творится. Дом стоит.
Максим, патроны с ним, из дома
палит знакомо по-простому:
из пулемёта в нереид
.
(те не ответят) стайку из
Московского, конечно, моря:
пришли за тридевять и спорят,
кому в ларёк бежать на бис
.
за, разумеется, вином.
«Максим» на бис с других балконов
в нагих задрыг без угомонов
«сю-сю, окститесь, сон кругом»
.
строчит, как шов «в кант обтачной»,
одну в песочнице роняя.
«Актею кокнул первой в стае.
Второй Фетиду упокой, —
.
болеют дети во дворе. —
А перси мы нежней видали.
Они в песочнице мортале
устроили, где мы в норе,
.
собакой вырытой, сидим,
ударов с неба ожидая».
Закат свершился. Горностая
хвост кончиком творит интим.
.
И как во мраке метить в цель,
когда у каппа-механизма
поломка и огонь до низа
нейдёт с небес? Ночь — цитадель.
.
Максим взывает: «Дайте ж свет».
И в доме вспыхивают лампы.
Но мало света с этой рампы:
неброский люмен (иль эрстед?).
.
И Немертея «Беломор»,
войдя в томленья пулемёта,
воспламеняет. И кого-то
сейчас, небось, подкосит мор.