На чемоданах

В чемодан для чемоданов
входит чемоданов семь.
Как-то в будущее канув
и собравшись насовсем,
я сижу на чемодане,
то есть на семи-восьми.
В чемоданах, как в чулане,
чёрт-те что: ¹не накорми
в чемодане пса — отхватит
руку, что ему даёт;
²подле курит некто прадед,
он хотел бы пароход
(в неизвестность речек нету,
дымный пра, а из морей
только Белое планету
крепостных и лагерей
подмывает с глупым чувством
«не подмою никогда»,
плюс утеряно искусство
«пароходная езда» —
нету больше лодок с паром,
а «Титаник» утонул);
³в чемодане самом старом,
может, и через Стамбул,
полетит со мной бывалый
длинный розовый язык:
на плече, за запевалой
ты готов бежать? — «как штык»
(русский, вот тебе за это
книжка: Óжегов, словарь);
⁴книжный шкаф, не брутто — нетто:
Пушкин, Осип (не мытарь,
Осип Пушкина; ты, Пушкин,
тоже Осипа ни-ни);
⁵в чемодане рядом — пушки
(боже, только осени́, —
со жлобом на поединке
не сойдусь шагов с шести —
а сбегусь, дрожа, поминки —
не по мне, собака, пли
из «макарова», два, мимо,
из «лепажа», в лоб, один);
⁶фотографии любимой
(если следом из годин
передумает на волю
драпать, с горкой чемодан);
⁷то берёзка (вместо воя),
то рябина (вместо ран),
то ракиты куст, то речки
поллитровка из-под мест,
где в Оку спешит по встречке
Нара, — чемодан в присест
был заполнен дорогими
экспонатами Руси,
склонной нынче к Хиросиме,
склонной нынче к «отсоси».
.
Так случился чемодан
в добрый город Ереван.
«Самолёт уж под парами», —
объявили. Дело — в шраме:
я засовываю гвоздь
в руку, попадаю в кость,
очень больно — не больнее
вечной русской ахинеи.