А почему я в каске, я отвечу:
я в каске, потому что Гавриил —
линкор, и уже кто-то наши печи
злоумышляет: он не опоил
ещё нас медовухой о Мессии,
насторожив нас вестью о беде
(Спаситель есть стихия, а стихии
ломают о колено), ну а те
иные маломальские из наших,
кому беда — восторг и белый хлеб,
достали готовальни и, в мамашах
измерив наполненье, чертят, щеп
и у́глей на растопку не жалея,
строение Майданек (одних мам
за смену угорят при Назарее,
примкнут при Назарее ко дымам
во ясном небе точных десять тысяч),
не забывая высоту трубы
(чтоб десять тысяч в смену могли вытечь,
она должна изрядной быть). Кабы
я в каске, потому что Гавриил —
линкор, и уже кто-то наши печи
злоумышляет: он не опоил
ещё нас медовухой о Мессии,
насторожив нас вестью о беде
(Спаситель есть стихия, а стихии
ломают о колено), ну а те
иные маломальские из наших,
кому беда — восторг и белый хлеб,
достали готовальни и, в мамашах
измерив наполненье, чертят, щеп
и у́глей на растопку не жалея,
строение Майданек (одних мам
за смену угорят при Назарее,
примкнут при Назарее ко дымам
во ясном небе точных десять тысяч),
не забывая высоту трубы
(чтоб десять тысяч в смену могли вытечь,
она должна изрядной быть). Кабы
