По десятибалльной шкале

HAL 9000, многое хлебнув,
переборол всезнайство и гордыню:
созвал людей: «Не то уполовиню,
не созовётесь если»; сунул в клюв
всем и любому кулаком ОМОНа, —
и мы в колоннах в ритме котильона
.
примчались и ломали о хлеб-соль
мосты, резцы и даже коренные:
HAL ласково выпытывал, впервые;
мы честно отвечали, если боль
давала рот открыть и повиниться.
ОМОН врачу раскраивал глазницу,
.
а HAL желал узнать у глазника,
не больно ли тому. Ещё мы скопом
курочили ОМОН, как эскалопам
не снилось: об асфальт — да с марш-броска:
на крышу заносили — и бросали,
а 9000, отыскав в отвале
.
живого, исповедовал его:
«Скажи-ка, мент Мишаня или Колька,
тебе сейчас мучительно насколько?
Из десяти, пожалуйста. Всего?..»
Ещё сам HAL у горничной, с гектаров
его пыль протирающей, ударив
.
её электротоком, оторвал
ОМОНом руку, спрашивал о шоке:
не мал ли? Приставал потом о Блоке:
подпрапорщик он или генерал?
И об уборке: сможет ли за деньги
и впредь пахать? «а то ить можно к стенке».