Свои расту́т, но квёлые, не те,
а те, два сорта, не растут нисколько;
«макаров», финка, фикса, треуголка
не подымают над. Усы орде
подай и принеси — да не растут
ни те, ни эти, и без них капут:
.
осклабишься безусым — насмешишь.
А щётка с тараканьими — на землю
роняют обмочившимися; внемлют
тем и другим, в штаны прудя, но — шиш:
такие не растут, и мавзолей
не возвышает, сколько ни смелей
.
бубнить с него про «атомный же гриб»:
штаны у ширнармасс опять сухие,
и даже на «повешу же» в стихию
уриноиспусканья ни сахиб,
ни данник не впадают. Тупо ржут:
он клоунесса, дескать, а не шут.
а те, два сорта, не растут нисколько;
«макаров», финка, фикса, треуголка
не подымают над. Усы орде
подай и принеси — да не растут
ни те, ни эти, и без них капут:
.
осклабишься безусым — насмешишь.
А щётка с тараканьими — на землю
роняют обмочившимися; внемлют
тем и другим, в штаны прудя, но — шиш:
такие не растут, и мавзолей
не возвышает, сколько ни смелей
.
бубнить с него про «атомный же гриб»:
штаны у ширнармасс опять сухие,
и даже на «повешу же» в стихию
уриноиспусканья ни сахиб,
ни данник не впадают. Тупо ржут:
он клоунесса, дескать, а не шут.
