К.626

Когдá закончатся следы,
которые просты, густы,
как всякий семенящий след,
куда-то тянущийся… нет,
изображающий кого-то
на глубину его ухода
.
из… это ясно, но куда?..
когда? Шныряют поезда,
собаки рыщут по делам,
тесня следы. Не по тылам
виляют — на передовую
заносит их, и в их кривую,
.
в рубцы от тапочек, резцы
собак и скорых, подлецы,
впиваются. Но след — кремень:
он дальше шляется. Трень-брень,
отняв у Лили мандолину,
играет след (наполовину
.
седеет здесь, услышав, чтó
он вдруг исполнил). О пальто
он вытирает руки тут
(коль скоро мыла не дают):
для птичек КЛЮЙТЕ из пельменей
натуралист сложил; с коленей
.
сугроба с КЛЮЙТЕ спрыгнул и́
разлился в искреннем МЕРСИ
трепещущего цвета. След
бросает следующим мушкет:
палить в пургу, когда из вьюги
вот-вот прибудут шоферюги
.
и свет нащупают в глазу?
А прежде след сронил слезу.
А до слезы — заброшен свист:
был променад, а стал лесист,
и лишь снегирь на посвист мухой
порол горячку… Что ж, послухай
.
теперь сюды, читатель ó.
Куда? — В края, в которых пó
не ноют — некому там ныть.
Когда? — Вот оборвутся, ить
смерть не следит, не любит знаков.
И никаких тебе оврагов.