На палке, ржущей лошадино
(все без ума от и-го-го),
скакать по этажам — картина,
усугубляемая пó
её краям: квартиры с краю
отзывчивы на гулкий стук
чего-то круглого: вторая
вслед за восьмой на цок, на тюк,
на перекатыванье круглых
(ковриг? сироток? дураков?)
каких-то тучностей (на куклах?)
вдруг отворяется (годов?),
и чья-то голова в проёме —
уже не голова, а так:
наперекор менингиоме
ещё смоли́т, ещё колпак
не уронила, но уж впору
её пинать, не на плечах
она уже, футболить, фору
в две головы при двух очах
давая любопытной Варе,
чьё ухо к двери номер пять
прилипло, слушает. Я, шаря
по дому, в чём бы погулять,
нашёл на палочке савраса,
теперь скачу во весь опор,
срубая гóловы, безглазо
на длинных шеях в коридор
протянутые. Как ударю —
я сабельку, чтоб делать вжик,
сыскал, — гарцуя! Ну же, Варя,
открой и высунься, мужик.