2-е Петра 3:10

Вино пролить — и уронить слова
о том, что подступало, подступало —
и наступило: лужа эта áла,
я трезв, вон те трезвы, вон та трезва,
.
весна (вот-вот), забыли глупый стол
снести из-под китайки на веранду
(но лучше было б в дом забыть), «Атанде, —
сосед кричит (кому?), — ты пьёшь чистоль»,
.
а (кто?) ему: «Подумаешь, чистоль», —
и, верно, выпивает, чтобы фразу
в корнете отыскать и выдуть сразу
за смелыми глотками, чтобы вдоль
.
скрипучей половицы сразу лечь
(зорю́ слабáл? не, это похоронный…),
уснувшей в небе белою вороной
очароваться (или же картечь
.
грачá нашла? дырявый, а парит!..),
поцеловать любую на проспекте
(и пусть сломают нос менты в аффекте,
они его потóм свернут!), навзрыд
.
писать о феврале, — в последний раз.
Всё это происходит и случится —
в последний раз. Небытия крупица
уже зачата, проросла и нас
.
уже готова начисто подъесть:
уж ручки протянула к чемодану,
чтоб форте отмочить, чтобы в пиано
орал блатняк ковыль. (Благая весть.)