Маруся

В неделю творенья лило, а Марусе под дождь
не выйти нельзя — под дождём раскрывается. Лодка,
рассохлась, конечно. Сначала был взрыв, взрыв был тощ
на проливни-ситнички всякие; грохот — находка,
но нет в динамите ни капля дождя, как ты «даждь!»
ни клянчи. Рассохлась. «Ужо я промокну, а лезу, —
сказала Маруся кому-то внутри. — Был бы плащ
который пока что не вытворен…» Было безлесо
и малохолмисто ещё: на холмы и леса,
наверное, рук не хватало, на реки — напротив.
«Набухну до косточек в плоти твоей, от аза
до ижицы вымокнув». Ливень, налив, заболотив
пространства, наверно, до Стрелки, затеял Оку.
И следом по ней потянулись зонты… да и боты (!).
«Ага, сотворились — но поздно. Скажи?» И «агу», —
поддакивать стали внутри. И воскликнула: «То-то!»
Маруся. И вышла под ливень. Лиловым лило.
Что значит: лило хорошо, почём зря, расчудесно;
лиловыми будут люпин и тюльпаны; лило…
лиловыми!.. будут глазищи у деточки. Бездна
скрутила б Марусю, когда бы могла (не могла):
Маруся пошла по Оке аки посуху. Пятки
до самой Тарусы сверкали б, когда б не кругла
была (с животом походи-ка), когда бы не схватки.