«Зачем» — такого слова, детка, нет.
Мы, он, я это сделали, — и хватит,
достаточно, довольно. Бас-кларнет
вскричал, что это сделано и гадят
уже в их расщеперенные рты,
в их темена, глаза, грудные клетки,
которые мы, он, я и деды́
рубили, чтобы вскрыть, пичуги. Едки
помёты птах, — тут будет чернозём
через одно-другое поколенье,
в который что ни свалишь (да хоть дом
странноприимный, богадельню, пенье
«татары шли, ковылку жгли» в дому
для родов) — уродится-уродится
из правой до плеча — не по уму
крапивы пирамида, одурь, ситца
прельстительного сарафан, в жарé
не нужный вовсе за забором дачи;
из срубленной до локтя левой — ре
немого богомола. Нас удача
преследует, — и мы сживаем их,
хотим — и просто так берём и режем.
Вчера, сегодня, завтра на нас стих
находит, и мы режем их не реже
дыхания, когда их режешь так,
что «поголовно» — аховое слово,
расслабленное слово, не точняк,
не полюбас и не залог предлога. 


























