Однажды лёг — и пропустил еду
одну, вторую, третью — хлороформом
был сон: висок царапал пули у
Можайска, и царапал: «Чудотворна, —
зверь из Толстых, — природы сила! — в
романе “Мягкость пуль и пробуждений”: —
с таким виском, увы, у татарвы
перед Кремлём и фаллос здоровенней,
и быть Кремлю кунсткамерой, я ду…» —
писало отражение под первым,
и амальгама лопалась — к листу
кидался чёрный, Пушкин: «Сдали нервы
ходить за плугом в ритме ча-ча-ча!
Хочу ходить за плугом в ритме амбы.
Ходить за плугом в амбе, бормоча
отверстиям Анюты дифирамбы,
угомоняет нервы. Се — музон»
(такую хню мне часто пишет Рррита
из Сбéрга). Ненавижу сны, и сон
сей не о сне: стучался нагло, сыто
сожитель мой мне в голову, потом
лез санитар и подлость «макароны
по-флотски, с мясом лам» у уха ртом
скандировал. Нас в дурке стадионы? 
