Больше никогда

«Ах, больше никогда и ни за что», —
вздохнула, погибая, маркитантка
окопа №№ роты по
оттаскиванью наших из-под танков,
которую со всем её пюре
из яблочек и «Примой», но без фильтра
заметил истребитель танк тире
убивец маркитанток и нехитро
шарахнул зажигательнейшим по
(«нехитро» — потому что и в гуашах
теперь не передать, и бибабо
не в силах отразить: пюре для наших,
несомое героям боевой
работы по оттаскиванью наших,
так расплескалось пó небу, что ой;
и «Приму», но без фильтра в картонажах
теперь искурят разве что орлы,
кружащие по небу над театром:
она парит, полёты ей милы,
и, если бы не трёпка нервов кадром,
запавшим в душу «Примы»: как свеча,
сгорает маркитантка, только звука —
что говорит она, сгорая, а?! —
не слышно, дайте громкость, — «Прима» юга
держалась бы уже, а не неслась
куда глаза без фильтра гонят «Приму»).
«Отныне никогда», — кончаясь, смазь
для траков танков шепчет танку, мимо
проследовавшему, как ничего
и не было. «Всё, никогда отныне», —
сказала рота, мяса, вещества
для миномётных залпов (на латыни —
субстанция), вид принимая. А
наташа из «Эротики в солдатском
смартфоне» взвыла: «Больше никогда»
и перешла как рита в «Секс со штатским».