2-12

— Служба 2-12, отвечайте, и быстро :-), кто доставляет вам хлопоты?
— О господи, я ошибся, я хотел набрать 100.
— А набрали 2-12.
— Извините, можно я положу трубку?
— Нет, нельзя :-), не надо класть трубку. Кто вас настолько беспокоит, что вы, звоня в 100, умудрились пробиться в 2-12?
— Никто, честно никто, я ошибся и виноват, и это больше не повторится.
— Ничего подобного: пусть это повторяется и повторяется. Буду рада, если, положив трубку, когда мы закончим разговор на высокой ноте, вы тут же наберёте 2-12 и вновь попадёте на меня. А не на меня — так тем лучше… Опишите свою ситуацию, чтобы я выслала по вашему адресу (а он нам, без сомнения, известен: квартира 34, не так ли? улицу назвать?) оперативную группу, которая сегодня, в пятницу, 20 марта 2037 года, мотается по городу (а вызовов — многие тысячи) в симпатичном дизайнерском грузовичке с надписью «Срочная зубоврачебная помощь переевшим мороженого». Уже видели такой? Очень вместительная грузовая кабина, хотя и не скажешь. Говоря проще, какая сволочь вам опостылела, дорогой мой? Имя ваше назвать, чтобы вы перестали сомневаться в необходимости и своевременности этого звонка?
— Это ни к чему, я вам верю.
— Я жду, милый доставщик… Кстати, что в этих коробках, которые вы всё время таскаете к Бауманской?
— В коробках? в каких коробках?
— Не рассказывайте, это не моё дело. Я — 2-12, и я жду. Ну же, я, как дурочка, жду-у-у и не могу дождаться.
— Хорошо, если вы настаиваете. Только сначала скажите мне время, — у меня по необъяснимой причине стали все часы.
— Ровно шесть часов утра; солнце, если оно вообще бывает, воссияет над золотыми куполами главного града родины через час и восемь минут.
— Спасибо. Я живу хорошо, каждый вечер после утомительной работы на ногах я хожу на любительские танцевальные вечера, вот уже несколько лет мы разучиваем томный и зажигательный танец бачата-сунсуаль, он парный, у меня прекрасные партнёрши, которые, несомненно, потеют, у них лишний вес, можно даже сказать, что они в некотором смысле коровы, танцуя, когда мы сходимся, они не могут поддержать беседу ни на фене, ни на пиндосском, чтобы нас не понимали, потому что болтовня может затрагивать интимные стороны жизни, а это никому, кроме нас, знать ни к чему, от них пахнет луком, который они клали в котлеты, готовя обед, они хотят, чтобы я сводил их в ресторан быстрого питания, где мы, милый, могли бы достать принесённые с собой ароматные свечи и портвейн и уговорить бутылку, прежде чем нас прогонят, они славные, они никогда не желали мне плохого, потому что я хожу на вечерние танцы вот уже сто лет и до сих пор цел, то есть хожу, и хожу на своих двоих, и без всяких перерывов, разве что когда ковидовал, ломал ногу и уходил в совсем уж тяжёлый запой, а одну я даже провожал до дома, она какая-то дурочка, она квантовый механик, она всегда трещит о происхождении жизни, но не на Земле, а вообще, её беспокоит, одни ли мы во Вселенной, а о глупом большом взрыве и слушать не хочет, а я же, увы, только морщился, всё это мне не очень, лучше бы о рецептах новых коктейлей и приветствиях на экзотических языках, вот вы знаете, как надо встречать ненца? потому что я и бармен, и официант, но мне было с ней уютно, и я собирался подарить ей цветы гладиолусы и золотые шары, как же они называются…
— Рудбекия рассечённая?
— …ага, их, а потом, через несколько лет, как советуют в отрывном календаре, встать на колено и предложить ей руку и сердце, не знаю, согласилась бы, её собака, выбегая из дому встречать её, облизывала мне открытые части тела, она сама открывала дверь, представляете? когда этой дурочки долго не было дома по делам квантовой механики, а они, с её слов, готовили какой-то умопомрачительный проект, то ли «Квантовая механика перерабатывает родину», то ли «Родина утилизирует квантовую механику», что-то такое, собака сама наливала себе воду и доставала из холодильника сосиски, а тут они стали пропадать, а я такой, что не могу без порядка и режима, который в шутку называю «прижим», у меня всё и все на месте, на своих полочках и по старым адресам, и вот дурочки моей нет уже 13 месяцев, я места себе не нахожу, другие танцуют не хуже, но не так, как она, но и другие сегодня отплясывают, а завтра не приходят, и послезавтра тоже, и вообще больше никогда, а ведь некоторые оставляли мне телефон, и я звоню, а мне говорят, что только что въехали в дом с этим телефоном, и всем довольны, спасибо, а сценическое имя, названное мною, первый раз слышат, до нас тут жили какие-то, простите, черножопые, но теперь, слава богу, не живут во всех смыслах этого библейского слова, смеются люди на том конце телефонного провода, со мной никто не хочет танцевать, я, знаете ли, не могу найти себе пару, пляшу один, но это красивый парный танец, мне предлагают хромоножку, про которую в раздевалке говорят, что она когда-то танцевала на коньках, но её партнёр пропал, выйдя с ледовой площадки, как испарился, и с тех пор она увлеклась бачатой, а ногу ей переломали, когда услышали, как она перечисляла по телефону тех, кто доставляет ей хлопоты, помогите мне, пожалуйста, и пусть моя хрупкая личная жизнь вернётся в старое русло. Не могли бы вы прямо сейчас отправить оперативную группу к Оберу, который беспокоит меня всё сильнее с каждой пропажей моих партнёрш по бачате?
— Спасибо за столь ценную и богатую информацию.
— Спасибо, что терпеливо выслушали.
— Это наша непростая работа. Звоните ещё, звоните заливистей, звоните чаще других. До новых встреч в телефонном проводе.
(…)
— Служба 100. Передаём сигналы точного времени на территории родины. Какой город или какая весь вас интересует?
— Я бы хотел рассказать вам об одной дорогой мне женщине, квантовом механике, от которой пахло луком, но в бачате ей не было равных…