К другой отправлюсь по раздолью,
к той, что раскроет и всплакнёт:
«Так исхудать за перелёт!
А изнемог! — Я за хлеб-солью!»
Что значит выжить бандеролью —
доставлен, но наперечёт.
Согласно описи, вложила
та, что прощала, да смогла
расстаться с милым без тепла,
сослать сердешного постыло
недопосылкой, будто мыло,
к другой, «пока не изошла»:
черёд бумажных обещаний,
баб, на которых западал,
долгов шелкóвый капитал,
продавленный диван деяний,
чистосердечных покаяний
бессчётно, слабостей вповал,
где «пишет» — во втором десятке
с вагоном «так себе стишков»,
донос «Не может без понтов»,
доклад «Ответственность в зачатке,
а совесть, как и ум, в упадке»,
свидетельство «Всегда готов»,
предначертанья по уходу,
всё что осталось от души,
дух «Шипра», вонь похмельной лжи
и по худому бутерброду —
мне и почтовому народу —
с запиской «Оба алкаши»…
А ты сердилась: «Не уложим!»
и марки клеила, смеясь:
«Какая ж всё-таки ты мразь,
любимый мой! А я, похоже,
всё промотавшего до дрожи
боюсь терять». И ты сдалась. 
