Когда любой склонится, чтоб поднять,
а камни не кончаются, и бросить —
и вновь за лом, из улицы опять
отковырять брусчатку и в вопросе
«При расставании с собой пролить слезу…
Да, о слезах. При расставаньи — слёзы?»
не видеть смысла, подхватить в глазу
средь палочек и колбочек угрозы,
насмешливые, может быть, иль нет,
потом, потом над «ё» поставить точки,
так просто, так легко, когда сюжет
«Есть под рукою камень, и проточки
в их головах, проломы и ходы
булыжников, и течь коры сквозь дыры,
когда бросают все, и все чисты,
неисчислимы, неизбежны». Сыро,
когда вдруг из-под маски протечёт,
закапает, бывает. Впрочем, реже.
И гóловы без дыр наперечёт.
И кучка тех, на ком прозрачны плеши. 
