Что происходит, если я,
стук утиши́в до штук, о странном —
о нежности — подумав, для
пренебрежение к туманам,
которым с месяц за окном
уютно, широко и ловко,
вишу, застыв, а в остальном
заслуживаю по головке
быть нервно выглаженным: «Ты…»,
когда, подпрыгнув, замираю,
«…опять?!», творится что? Альты,
шучу, взвывают ли по лаю —
по мне, когда я приземлён?
Губами трóгаешь чужие —
мои? с чего бы вдруг? «А он
не знает!» — И его по вые.
Хохочешь ли? Поси́льно бьёшь? 
– 2023 –
Рабочий, расстановщик слов
в порядке, требуемом чем-то
неизъяснимым, в детский рёв —
а не в всегдашнее крещендо
из дыма, кашля, «ай да я!»
в окно в любое время ночи,
псалма и чайного питья —
ударился: рабочий хочет
расставить так свои слова,
чтоб книжка, названная «Сколько
ты, сволочь, пальцев видишь нá
руке в крови?», народоволкой
исполнила весенний долг:
метнула под колёса бомбу
(в машине гопник гонит); щёлк
(слова сошлись прицельным ромбом), —
и нету гопа; клац, — и нет.
А получается иное:
гоп в маникюрный кабинет —
«кровь под ногтями!» — прёт по хвое.
