Рано-рано пéрвого нежилой дороге
разве что прохожие что-то невпопад
делают: прохожие, разделив на слоги
«ухожу, вы поняли?», ветер теребят
ходкими походками, пока дом спиною
видится и слышится (каменный, молчит;
деревянный к местному, отдалившись вдвое;
вовсе субарктический, коли новый вид
смазывает пешего до пустого места:
уловил бы с лупою, свой или чужой
пиксел, опустившийся до срамного жеста
— с пальчик его при́горшня, но и тот свечой, —
да двояковыпуклость стёкол в окнах диво),
а когда шагается утро или два
и спина не тычется в окна, некрасиво
можно стать у красного света и сперва
плакать пятилетне тихо, горько, долго,
волком — под зелёным, и под красным им,
(…)
и уснуть, извывшись, вымотав и волка,
поперёк дороги. В Новый уязвим.