Почему пространство?

Да потому что время: в час буланый
путь искривится, высветлится и́
шеренгой лип закатится в сметаной
заляпанный ещё по желваки
возницы давний край: в тумана глу́ши
Он выплеснется, примется скакать,
и взгляд сумеет: выпорхнет наружу,
а губы сложат: «Всё же благодать
какая это место…» Ахнут люди:
«А вот и он! Ах, Саша, мы вчера
вот так же выходили ждать; верблюди
тебя, поди, тянули; уж скора
горбатых рысь…» И умирал со смéху,
и целовал их Саша, и просил
с Земфирою знакомиться — и эхом
Земфира возникала, и «пастил
таких ещё не пробовала» няня,
и толковал задержку так: «Поля,
поля, поля, приволье, вслед, смутьяня,
Алеко гнался с замыслом, кругля
поездку нашу, снова степи, реки,
боры, дубравы — родина; вот и́
сдвои́лись сутки, а в придачу снéги
Михайловское скрыли на пути
меж Тируччираппáлли и Находкой,
а кислород, собака, вышел весь,
до атома вдохнулся носоглоткой,
и я опять застрял на МКС».