Следы февраля

…А вот медведь: повадился февраль
усугублять — и тем же курсом тенью
молитвенно (допустим: не печаль,
не убегай, не предавайся рвенью,
нет увлеченью полным ходом лыж;
а хвост заметив, погоди с наганом,
давай поговорим, и там, глядишь,
хотя бы ногу дашь в серебротканом —
заснеженном — обтянутом трико)
идёт за курдюком, седлом, корейкой
за дальними сугробами, легко
увёртываясь от вниманья клейкой
глазами свежей лыжницы. Хватать
повадился хозяин параллельной
вселенной. Не похитчик он, не тать
в нощи — но от бессонницы за леной,
инессой, милой, клавой и т. д.
пришёл, коль сон нейдёт и аппетиты
растут, и ни души в моралите:
лишь время есть, февраль лишь, лишь «иди ты,
никак шатун, ну всё, кину конец».
Не жилиста — по счастью, сладкомяса…
Следы легки, вот тут он сорванец,
а здесь отяжелел, дождавшись часа.
Следы легки, вот тут она км
наматывала, хохоча: «Прелестный,
а ты всё дремлешь!», здесь же на письме
нет ничего, одне сугробов бездны.