А я всё дозы увеличивал,
Пил и простую, и «Столичную».
Попались пьющие товарищи с походкою неходовой:
обмен винтовок на дурманяще душистый самогон конвой
истолковал желаньем праздника, а праздник — это Новый Год;
флажки на ёлочку средь вязника раздали зэ́кам, и расход
тем самым отложился в сторону Японии, но самогон
картофельный глотали поровну зэкá, солдаты, и, имён
не называя, зэ́ки, мальчики в любви в снежки играли дó
включенья света; с солнцем пальчики стремили вверх, кричали: «О,
высь, поднебесье не придуманы, все семь небесных поясов
над вязами в снегу — не ту́рманы ль? — висят и вертятся» и псов
конвойных, величая жучками, валяли пó снегу. Но и́
ножи нашлись, и пали кучками зэкá: солдатик, сын швеи,
вскрыл глотку вору, сыну богову, конвойный, внук г-жи Бовари,
зарезал многих. В общем, многого достигнув, обелились ли?
