Кофе и котлеты

Кофе из чашки высматривает едока.
У едока кофе — первое. А на второе
у едока кофе самый забористый в строе
чашек для выпивки: крепость второго резка.
.
Кофе на третье биение сердца мягчит:
у едока возникает желание клавиш,
чёрной и белой, в любой очерёдности, «вдавишь
пару Сати́ — и катись себе жить, “Мессершмитт”
.
в землю втыкая, вонзая во встречный полёт», —
кофе на третье, как рыбу («Глушение рыбы»
см.), едока унимает. А и́наче дыбы
не избежать едоковой семье: как пилот
.
он, не успев выпить кофе на третье, летать
будет с повышенным сердцебиением; это
жабой чревато: во Спасскую врежется летом,
а в Водовзводную осенью, что его мать
.
перед отцом расположит на дыбе вслед зá
выводком чад с их мамашами нежными, коим
карточки также подписывал. Но — успокоим:
асы с сердцами закончились, кличка Кирза
.
пó небу топчется, кличка такое не пьёт,
кличка рулит «Мессершмиттом» котлетой всухую:
с аминазином в таблетках, когда не психует,
и без таблеток — когда нужен сбитый пилот.