Александру
Миндадзе
Города замирают в шоке,
Когда кончаются буквы:
Тишина шипит на дажьбóга
И прочих ребят на хоругвях
Под ушлые стебли бамбука,
Взламывающие кварталы,
И даже на крышах ни звука —
Дожди укрылись в подвалах.
Упрёки, резоны, придирки,
Вопросы, ответы с понтáми
Покýда висят возле дырок,
Которые были ртами.
Мари́ны забыли, что были,
Спящие — что заснули,
Мужья и отцы — что любили,
Все прочие — что утонули.
В глаза заглянуть не просто,
Но всё-таки надо — что если
Там есть что-то кроме погоста,
А вдруг сердцá уцелели?..
Но нет, это просто стекляшки
В городе, впавшем в витрину.
Ларисе, плясунье, близняшке,
Так и не стать Мариной.
Иголки под ноготь надежды:
Они — это мы на такт прежде,
Мы даже немного похожи.
И всё же, три раза и всё же
Давайте вернёмся к причалу:
Город, морская фигура,
Так и не прибыл к началу
Посмертного перекура…
За… Армави́ром — всё верно! —
Пусть воспоследует Ри́га,
А дальше, допустим, Антвéрпен,
Или, на выбор, Анти́гуа.
И сразу глаза заблистали
У тех, кто застыл на приколе,
И тут же, ожив, побежали
Узники наши невольные.
Воркýта, Ашхабáд, Дуди́нка,
Анахáйм, Маракáй, Йéна.
Далеко ли до Минусинска?
Очень — если через Микéны.
Киев, Вéнло, Озёрск, Чаттанýга,
Андижáн, Новоржéв, Вóлос.
Разбудите меня в Бузулýке!
Как прикажете! Курс на Кóтлас! 
