Чайник вина

Печален чайник за заботой:
усохнуть до полночных гущ
в час между толком и зевотой,
когда любой ещё сосущ,
дух вон, но пару опрокинет,
а эти — до краёв… Покинут,
на улице кричат: «Морозы.
Вот-вот посеребрят браду.
И прочий хайр простоволосый.
Скорее чайник на плиту».
А эти заставляют дрогнуть:
излит до срока, но не согнут.
Он мёртвый, а она девица,
в два чайника пивать дотоль
им было в песню; напоиться —
и взмыть; вино не алкоголь,
а диво. Эти — знали. Оба
спускались с неба, выпить чтобы.
На улице смешат: «В окопы»,
и дети, сопли до колен,
кагор, отбив у протопопа,
отогревают. Взятый в плен,
в прихлопах преет вечный чайник:
дурной от водки, но отчаянный.
Встревожен чайник за работой:
до дна излиться поспешить,
кому охота… Им охота
заснуть до «Нóчи, малыши».
Ну ладно, ладно, может, эти —
последние на шаре дети.