С метлой, вздохнув, идёшь сметать шаги
нелепые, и ладно бы собака
паслась в ночном за зайцем, в полщеки
штыки клыков вонзая в дух вполшага
прочь уходящего косого, и сдалась
на подступах к опушке, ибо рыси
ей закатить осиновую смазь
и лишь затем не тронуть по абсциссе
удравшего не стоит ничего, —
ретировалась и вернулась в сени,
высматривать косое существо,
глядящее, как мы не спим, и тени
нас уличают. Их спирали, дуги их,
дозорной, дичи приступы и драпы,
написаны не без неразберих,
но так, что человеки косолапы:
ступают бог весть кто и как на снег
пречистый, но попробуй недовыдель
им снега, ног, слипающихся век…
Вот снега холст, вот я, его смотритель. 
