Всегда приходит в шесть, и «вам вставать»,
и врановую зычную в тетрадь,
и та дурным, кося пунцовый глаз,
покуда сон воюет напоказ
со стрелкой, упирающейся в низ
дня, что, не наступив, уже навис,
кричит.
.
В ноль-пять сдаются оба, и вода,
услышав тишину, опять толста,
в тазу универсальном и трубе,
что тянется коленами к толпе,
припавшей ртом к последнему зевку,
перечеркнув жару, дожди, шугу,
спешит
.
и дырочку находит. В ноль-пусть-семь,
какая б ни была в пространстве темь,
вода оскудевает, на полу,
раз ванна кончилась, по щиколку мослу,
яйцо, пробив застенки скорлупы,
стращая уберечь от худобы,
шипит
.
транзистором и крошкой на ноже.
Уж хлеб разжёван с ним, а неглиже,
хотя ноль-девять и стучат в окно
лучи, метели, дождь, истреблено
через минуту будет: по шкафам
поляжет. И настанет время «вам
бежать». 
